Одиночество.

Я страстно инетресуюсь тою тихою, лишённою весёлой суеты жизнью, на какую обычно обречены люди, живущие в деревне. Несмотря на то, что до старости мне ещё далеко, я положительно человек, утомлённый жизнью. Люди, меня окружающие, изумляются моей неразговорчивости, часто находящей на меня хандре, тогда как в сущности мне жить совсем не дурно. По-видимому, что-то нужно человеку, который обставлен хорошо в материальном отношении, которого любят, который на своём поприще оказался и всеми признаётся человеком недюжинным? И вот, несмотря на все эти благоприятные обстоятельства, я избегаю всякого рода обществ, не в состоянии поддерживать всевозможных знакомств, люблю уединяться, молчать и т.п. Всё это объясняется вышереченною усталостью жить. Вот в такие-то минуты, когда я не только ленюсь говорить, но даже думать, я мечтаю о какой-то блаженной, преисполненной тихих радостей жизни.

Мне на славу, на успехи за границей плевать, плевать, плевать. Я одного желаю и одного прошу, чтобы меня оставили в покое. Я с удовольствием поселился бы где-нибудь в самой непроходимой глуши, лишь бы избавиться от столкновений с людьми.

Мы переживаем ужасное время, и когда начинаешь вдумываться в происходящее, то страшно делается. С одной стороны, совершенно оторопевшее правительство, с другой стороны, несчастная, сумасшедшая молодёжь, целыми тысячами без суда ссылаемая туда, куда ворон костей не заносил, - а среди этих двух крайностей равнодушная ко всему, погрязшая в эгоистические интересы масса, без всякого протеста смотрящая на то и другое.

Двойник.

Меня бесит в тебе то, что ты не свободен ни от одного из моих недостатков - это правда. Я бы желал найти в тебе отсутствие хотя бы одной черты моей индивидуальности, и никак не могу. Ты слишком похож на меня, и когда я злюсь, то в сущности, злюсь на самого себя, ибо ты вечно играешь роль зеркала, в котором я вижу отражение всех своих слабостей.

Те, которые думают, что творящий художник в момент аффектов способен посредством своего искусства выразить то, что он чувствует, ошибаются. И печальные, и радостные чувства выражаются всегда, так сказать ретроспективно. Не имея особенных причин радоваться, я могу проникнуться весёлым творческим настроением и, наоборот, среди счастливой обстановки произвести вещь, проникнутую самыми мрачными и безнадёжными ощущениями. Словом, артист живёт двойной жизнью: общечеловеческою и артистическою, причём обе эти жизни текут иногда не вместе. Как бы то ни было, но для сочинения, повторяю, главное условие возможность отделаться хоть на время от забот первой из этих двух жизней и всецело отдаться второй.

Жена.

С нынешнего дня я буду серьёзно собираться вступить в законное брачное сочетание с кем бы то ни было. Я нахожу, что мои склонности суть величайшая и непреодолимейшая преграда к счастию, и я должен всеми силами бороться со своей природой. Я сделаю всё возможное, чтобы в этом же году жениться, а если на это не хватит смелости, то во всяком случае бросаю навек свои привычки. Разве не убийственная мысль, что люди, меня любящие, могут иногда стыдиться меня. А ведь это сто раз было и сто раз будет... Словом, я хотел бы женитьбой или вообще гласной связью с женщиной зажать рты разной презренной твари, мнением которой я вовсе не дорожу, но которая может причинить огорчение людям, мне близким... Я так заматерел в своих привычках и вкусах, что сразу отбросить их, как старую перчатку, нельзя. Да притом я далеко не обладаю железным характером, и после моих писем к тебе уже раза три отдавался силе природных влечений...

После последнего Вашего письма я ещё вдвое полюбила Вас, и недостатки Ваши ровно ничего для меня не значат... Я умираю с тоски и горю желанием видеть Вас... Я готова буду броситься к Вам на шею, расцеловать Вас, но какое же я имею на то право? Ведь Вы можете принять это за нахальство с моей стороны... Могу Вас уверить в том, что я порядочная и честная девушка в полном смысле этого слова и не имею ничего, что бы я хотела от Вас скрыть. Первый поцелуй мой будет дан Вам и более никому на свете. Жить без Вас я не могу, а потому скоро, может быть, покончу с собой. Ещё раз умоляю Вас, приходите ко мне... Целую и обнимаю Вас крепко, крепко...

Я женился не по влечению сердца, а по какому-то непостижимому для меня сцеплению обстоятельств, роковым образом приведших меня к альтернативе самой затруднительной. Но как только церемония свершилась, как только я очутился наедине с своей женой с сознанием, что теперь наша судьба - жить неразлучно друг с другом, - я вдруг почувствовал, что не только она мне ненавистна в полнейшем значении этого слова. Мне показалось, что я, или, по крайней мере, лучшая, даже единственно хорошая часть моего я, т.е. музыкальность, - погибла безвозвратно... Я впал в глубокое отчаяние. Я стал страстно, жадно желать смерти...

Надежда

Вы спрашиваете, знакома ли мне любовь не платоническая? И да, и нет. Если этот вопрос поставить иначе, т.е. спросить: испытал ли я полноту счастья в любви, то отвечу - нет, нет и нет!!! Впрочем, в музыке моей имеется ответ на вопрос этот. Если же Вы спросите меня: понимаю ли я всё могущество, всю неизмеримую силу этого чувства, то отвечу - да, да и да и опять-таки скажу, что я с любовью пытался неоднократно выразить музыкой мучительность и вместе блаженство любви... Я совершенно не согласен с Вами, что музыка не может передать всеобъемлющих свойств чувства любви. Я думаю совсем наоборот, что только одна музыка и может это сделать.
Лучшие минуты моей жизни те, когда я вижу, что музыка моя глубоко западает в сердце тем, кого я люблю и чьё сочувствие для меня дороже славы и успехов в массе публики. Нужно ли мне говорить Вам, что Вы тот человек, которого я люблю всеми силами души, потому что я не встречал в жизни ещё ни одной души, которая бы так, как Ваша, была мне близка, родственна, которая бы так чутко отзывалась на всякую мою мысль, всякое биение моего сердца.

Можете ли Вы понять ту ревность, которую я чувствую относительно Вас, при отсутствии личных сношений между нами? Знаете ли Вы, что я ревную Вас самым непозволительным образом: как женщина - любимого человека? Знаете ли, что когда Вы женились, мне было ужасно тяжело, у меня как будто оторвалось что-то от сердца. Мне стало больно, горько, мысль о Вашей близости с этой женщиной была для меня невыносима, и знаете ли, какой я гадкий человек? - я радовалась, когда Вам было с нею нехорошо; я упрекала себя за это чувство, я, кажется, ничем не дала Вам его заметить, но тем не менее уничтожить его я не могла: человек не заказывает себе своих чувств. Я ненавидела эту женщину за то, что Вам было с ней нехорошо, но я ненавидела бы её ещё в сто раз больше, если бы Вам с нею было хорошо. Мне казалось, что она отняла у меня то, что может быть только моим, на что я одна имею право, потому что люблю Вас, как никто, ценю выше всего на свете. Если Вам неприятно это узнать - простите мне эту невольную исповедь. Я проговорилась - этому причиною - симфония. Но я думаю, и лучше Вам знать, что я не такой идеальный человек, как Вам кажется. К тому же это не может ни в чём изменить наших отношений. Я не хочу в них никакой перемены, я именно хотела бы быть обеспеченною, что ничто не изменится до конца моей жизни, что никто... но этого я не имею права говорить. Простите меня и забудьте всё, что я Вам сказала... Простите и поймите, что теперь мне хорошо, что мне ничего больше не надо...

Боб

Больше всего я думаю, конечно, о тебе, и так жаждал увидеть тебя, услышать твой голос, и это казалось мне таким невероятным счастьем, что кажется отдал бы десять лет жизни (а я жизнь, как тебе известно, очень ценю), чтобы хоть на секунду ты появился, Боб! Я обожаю тебя. Помнишь, я говорил тебе, что не столько наслаждаюсь твоим лицезрением, сколько страдаю, когда лишаюсь тебя? Но на чужбине, имея в виду бесконечное количество дней без тебя, чувствую особенно всю значительность моей любви к тебе...

племяннику Владимиру Давыдову, 1891

Чайковский	Игорь Марков (танцевал на премьере) Андрей Румянцев Мариан Буткевич Генадий Горбанёв
Двойник Чайковского	Алексей Авечкин Миндаугас Баужис (Литва) Раймонд Тирнер
Графиня фон Мекк	Эгле Шпокайте (Литва) Виктория Изотова Инита Румянцева Айша Сила
Антонина Милюкова, жена Чайковского	Инесэ Думпэ Юлия Гурвич Занэ Тейкманэ Виктория Янсонэ
Девушка	Татьяна Романовска Виктория Янсонэ
Принц	Игорь Павленин Павел Васильченко